Во-первых, сколько бы я не обшаривал взглядом двор и сидящих там гостей, я нигде не видел среди остальных ни Уильяма, ни всех его сегодняшних приспешников-дружков, которые не отставали от него этим вечером ни на шаг. Ну и во-вторых… Элеонора Андервуд (если я правильно запомнил её имя) куда-то вдруг тоже пропала.
Не знаю, почему, но я сразу решил, что всё это взаимосвязано и без пособничества Билла тут явно не обошлось. Поэтому я и бросился первым делом к беседке, забегая за неё с тыльной стороны и уже там выискивая напряжённым взглядом взволновавшую меня не на шутку пропажу. Только увы, её и след простыл.
— Эй, прости! Ты случаем не знаешь, куда ушла Элеонора? — я схватил, почти не думая, что творю, ближайшую ко мне девушку за руку, не представляя, что вообще делать в подобных ситуациях.
Какая-то рыжая студентка из местного колледжа, явно готовившаяся к своему выходу на сцену, удивлённо уставилась на меня, а потом с таким же глупым выражением на лице заулыбалась, не пойми отчего.
— Элеонора? Андервуд, что ли?
— Да, она!
— Взяла перерыв на полчаса и пошла в дом. С разрешения, конечно!
— И когда это примерно было?
Девушка передёрнула плечом, видимо, пытаясь мысленно прикинуть, как давно это успело произойти.
— Минут десять-пятнадцать назад. Вы только ни о чём таком не думайте. Нам заранее показали, в какую часть дома и через какие двери нам можно входить.
Ясное дело, в служебную, где, к слову, находилась и уборная для слуг. И куда я практически сразу же и рванул. Даже не знаю почему. Может, хотел проверить — убедиться, что зря паникую и накручиваю себя буквально на ровном месте?
Правда, до дома я так и не добежал. Тормазнул где-то через десять ярдов, после того, как оббежал беседку и несколько крайних столиков на садовом патио, поскольку моё внимание привлёк Питер — один из двоюродных братьев Уильяма, с которыми Карлайн к нам и приехал на летние каникулы по настоянию наших родителей. Тоже мутный типчик и себе на уме. Немногословный, но всюду сующий свой любопытный нос. Причём внешне полная противоположность Биллу — невысокий, худощавый, с россыпью аллергических прыщей на вытянутом и далеко не привлекательном лице.
Он как раз поспешно шёл со стороны дома в ту часть сада, которую не стали использовать под сегодняшнее мероприятие из-за слишком густонасаженных там кустов и декоративных деревьев. И которая располагалась в столь удачном от основного заднего двора отдалении. Тем не менее, там хватало и беседок, и античных скамеек для отдыха, хотя в основном это был типичный домашний сквер в классическом английском стиле. Так сказать, весьма удобное место, где можно временно от кого-то спрятаться или сделать что-нибудь не совсем этичное.
Будь я подвыпившим ублюдком вроде Уильяма Карлайла и его братьями подхалимами с парочкой приобретённых в Юкайе дружков, я бы точно потащил выбранную этим вечером жертву именно туда. В доме не совсем безопасно (тем более, что мать отдала распоряжение запереть большую часть гостевых и самых особенных комнат). А вот где-нибудь на окраине имения, куда сейчас всё равно никто пока не ходит, — в самый раз. Можно было бы и в одну из пристроек, но, опять же, их заперли из тех же соображений в виде хозяйской предусмотрительности.
В общем, я решил проследить за Питером как раз по этой причине. Проверить свои догадки и заодно найти по его наводке нужное мне место в саду. Что он, в сущности, и сделал всего за пару с лишним минут. Вывел к одной из небольших беседок, за которой его ждала остальная компания обдолбанных мажоров с их неизменным лидером — Биллом, мать его, Карлайлом.
— Бл@дь, Пит! Тебя только за смертью посылать! Где тебя так долго носило?
Я услышал голос Уильяма ещё до того, как добежал до беседки и успел бы заглянуть за неё. Но меня уже нешуточно колотило изнутри, а в голову било таким убойным коктейлем дичайших эмоций, что я едва ли соображал, что слышу и что собираюсь вытворить в ближайшие секунды.
— Думаешь, в этом сраном лабиринте так легко найти скотч и верёвки? Могли бы обойтись прекрасно и без этого дерьма.
— И при этом каким-то чудом не остаться без глаза. Скажи это Грегу. Она его так лягнула, что у него теперь и через месяц не встанет.
За вполне связанной шуточкой Билла последовал приглушённый рыгот из нескольких мужских голосов. Кому они принадлежали, я гадать не стал, поскольку вскоре увидел всю эту братию (или, точнее, сообщников намечающегося преступления) воочию.
— Билл, твою мать! У вас совсем крышу сорвало? Вы что тут творите?
Глава 23
Кажется, мой собственный мозг отказывался воспринимать увиденное, как за что-то настоящее и происходящее наяву.
Может поэтому я не смог запомнить и половины из всего, что предстало моим ошалевшим глазам? Адреналин выжег в те секунды немалую часть зрительных нервов и тех же воспоминаний, кроме как общей картинки. Слава богу, пока ещё не в конечной её стадии. Да мне и рассматривать этот кошмар, по сути, было некогда. Только лишь успеть определиться в пространстве и выделить во всём этом жутком театре абсурда самого главного персонажа и виновника.
Я его, к слову, увидел едва ли не сразу, среди остальной шоблы личных подпевал Карлайла. Поскольку он и собирался воплотить свою больную мечту, как и положено любому лидеру, именно первым. Пока тройка отбитых на всю голову переростка из остальной его свиты держала за руки и ноги свою беспомощною жертву, зажимая девушке рот и половину лица грубой мужской лапищей, Уильям, как ни в чём не бывало, пытался справиться с принесённым его братом скотчем. Но воплотить свой очередной безумный план в жизнь так и не успел. Я налетел на него прямо с ходу, сбивая с колен и хватая за грудки до того, как он успел сообразить, что произошло и что ещё должно было случиться в ближайшие секунды.
— Что из моих слов во дворе ты так и не понял, безмозглая ты мразь? — я прорычал в ошалевшую физиономию Билла, практически сам не соображая, что говорю и творю. Казалось, всё это делал не я, а кто-то совершенно мне незнакомый, разбуженный во мне в один щелчок пальцев чьей-то неосторожной рукой. Да и выглядело оно для меня не иначе, вопреки здравой логике и правильному восприятию. Словно и вправду вместе с бешеным всплеском адреналина, моё сознание резко перекрыло чёрной пеленой бесконтрольной агрессии или же было подмято чем-то подсознательным — безумным, звериным, живущим отдельно от моего человеческого Я. И вот теперь этот кто-то смотрел на Карлайла через мои глаза и говорил своим звериным утробным рычанием моим ртом и голосом. А потом поднимал этого недоумка над зелёным газоном у аккуратного палисадника и бил со всей дури моим кулаком в его челюсть.
Всего несколько мгновений и секунд. Билл отлетает на ближайший розовый куст, тот хрустит под приличным весом мужского тела и моментально ломается, впиваясь в спину своего обидчика шипами и надломленными ветками. Но до Уильяма явно не сразу доходит произошедшее, только через какое-то время, вместе с физической болью.
— Бл@дь!.. Стаффорд!.. Ты вконец долбанулся?
— Отпустите её! Живо! — я ещё не успел разжать кулак, которым отправил в нокдаун Карлайла, как обернулся к остальной компании оцепеневших сообщников преступления и ткнул в ближайшего ко мне недоумка (кажется, Чарльза Гриффита) указательным пальцем левой руки. — Иначе, обещаю, сегодня никто из вас ночевать в своих уютных постельках не будет!
На благо, Питер был одним из первых, кто дал стрекоча, так и не дождавшись развязки происходящего. Остальные же, не сразу, но выполнили мой приказ, отпуская девушку и поспешно поднимаясь на ноги, чтобы последовать примеру Пита и бросить своего вожака одного на произвол судьбы. Что и не удивительно. Волчьи законы действовали среди подобных ублюдков безотказно. Достаточно вырубить главного, и остальные бросятся врассыпную, как те тупые овцы без пастыря.
— Рей… Да что с тобой не так? Ты реально… из-за этой пиз@ы готов себе жопу порвать? Она того стоит по-твоему?